Стихотворение В.С. Высоцкого "Енгибарову клоуну - от зрителей" читает Михаил Козаков. <br />- <br />В. Высоцкий <br /> <br />"Шут был вор..." <br /> <br />Енгибарову — клоуну от зрителей <br />- <br />Шут был вор, он воровал минуты, <br />Грустные минуты тут и там. <br />Неулыбчив и негромок будто — <br />Это не положено шутам. <br /> <br />В светлом цирке, между номерами, <br />Незаметно, тихо, налегке <br />Появлялся клоун между нами <br />В шутовском дурацком колпаке. <br /> <br />Зритель наш шутами избалован, <br />Жаждет смеха он, тряхнув мошной, <br />И кричит: "Да разве это клоун? <br />Если клоун — должен быть смешной!" <br /> <br />Вот и мы... Пока мы вслух ворчали: <br />"Вышел на арену, так смеши!", <br />Он у нас тем временем печали <br />Вынимал тихонько из души. <br /> <br />Мы всегда в сомненьи — век двадцатый. <br />Цирк у нас, конечно, мировой, — <br />Клоун, правда, слишком мрачноватый. <br />Невесёлый клоун, не живой. <br /> <br />Ну, а он, как будто в воду канув, <br />Вдруг при свете, нагло в две руки <br />Крал тоску из внутренних карманов <br />Наших душ, одетых в пиджаки. <br /> <br />Мы потом смеялись обалдело, <br />Хлопали, ладони раздробя. <br />Он смешного ничего не делал — <br />Горе наше брал н на себя. <br /> <br />Только балагуря, тараторя, <br />Всё грустнее становился мим, <br />Потому что груз чужого горя <br />По привычке он считал своим. <br /> <br />Тяжелы печали, ощутимы — <br />Шут сгибался в световом кольце, <br />Делались всё горше пантомимы <br />И морщины — глубже на лице. <br /> <br />Но тревоги наши и невзгоды <br />Он горстями выгребал из нас — <br />Будто обезболивал нам роды <br />(А себе защиты не припас). <br /> <br />Мы теперь без боли хохотали, <br />Весело по нашим временам: <br />"Ах! Как нас приятно обокрали — <br />Взяли то, что так мешало нам!" <br /> <br />Время! И разбив себе колени, <br />Уходил он, думая своё. <br />Рыжий воцарялся на арене, <br />Да и за пределами её. <br /> <br />Злое наше вынес добрый гений <br />За кулисы, вот нам и смешно. <br />Вдруг весь рой украденных мгновений <br />В нём сосредоточился в одно. <br /> <br />В сотнях тысяч ламп погасли свечи. <br />Барабана дробь... и тишина... <br />Слишком много он взвалил на плечи <br />Нашего. И сломана спина. <br /> <br />Зрители, и люди между ними, <br />Думали: "Вот пьяница — упал". <br />Шут в своей последней пантомиме <br />Заигрался и переиграл. <br /> <br />Он застыл не где-то, не за морем, <br />Возле нас, как бы прилёг, устав. <br />Первый клоун захлебнулся горем. <br />Просто сил своих не рассчитав. <br /> <br />Я шагал вперёд неутомимо, <br />Не успев склонить главу над ним. <br />Этот трюк — уже не пантомима: <br />Смерть была — царица пантомим. <br /> <br />Этот вор, с коленей срезав путы, <br />По ночам не угонял коней. <br />Умер шут, он воровал минуты, <br />Грустные минуты у людей. <br /> <br />1972 год.
